Багмут Владимир

  

Багмут Владимир Николаевич

 

 

Родился:  21.02.1962,  г. Днепродзержинск,  Днепропетровская область, Украинская ССР.

Рост:  178 см.

Вес:  70 кг.

Амплуа:  полузащитник,  защитник.

Воспитанник: ДЮСШ-3 Днепродзержинск, тренер – Иван Ерохин, юношеская команда «Металлург» Днепродзержинск.

 

 

Игровая карьера

Год	Команда	Чемпионат		Дубль		Кубок		Между- народные матчи		Другие матчи
1979	«Металлург» Днепродзержинск	3	1					-	-	-	-
1980	«Металлург» Днепродзержинск	30	2					-	-	-	-
1981	«Металлург» Днепродзержинск	44	2							-	-
1982	«Металлург» Днепродзержинск	45	7					-	-	-	-
1983	«Металлург» Днепродзержинск	19	2
1983	«Днепр» Днепропетровск	6	-	16	2	-	-	-	-	-	-
1984	«Днепр» Днепропетровск	25	2	6	1	2	-	3	-	2	-
1985	«Днепр» Днепропетровск	20	1	6	1	2	-	2	-	-	-
1986	«Днепр» Днепропетровск	17	1	13	1	1	-	2	-	5	-
1987	«Днепр» Днепропетровск	10	-	18	2	2	-	-	-	5	1
1988	«Днепр» Днепропетровск	28	2		2	6	1	2	-	6	-
1989	«Днепр» Днепропетровск	30	5	-	-	4	-	4	-	7 1	2 -
1990	«Днепр» Днепропетровск	23	3	1	-	3	1	4	-	3	1
1991	«Днепр» Днепропетровск	23	1	1	-	-	-	-	-	-	-
1992	«Днепр» Днепропетровск	14	3	-	-	2	1	-	-	-	-
1992/ 1993	«Днепр» Днепропетровск	5	-	-	-	3	-	-	-	-	-
1993/ 1994	«Торпедо» Запорожье	24	5	-	-	3	-	-	-	-	-
1994/ 1995	«Днепр» Днепропетровск	30	1	-	-	9	2	-	-	-	-
1995/ 1996	«Днепр» Днепропетровск	33	3			3	-
1996/ 1997	«Днепр» Днепропетровск	12	3	-	-	2	1	-	-	-	-

Итого за «Днепр»:  361 матч,  35 мячей.

За вторую сборную СССР:  9 матчей,  1 мяч.

Достижения

Чемпион СССР 1983

 

Чемпион СССР 1988

 

Обладатель Кубка СССР 1989

 

Серебряный призёр чемпионатов СССР 1987 и 1989

 

Бронзовый призёр чемпионатов СССР-1984 и 1985

 

Обладатель Кубка Федерации 1986

 

Обладатель Кубка Футбольного Союза 1989

 

Обладатель Кубка Сезона 1989

 

Серебряный призёр чемпионата Украины

1992/1993

 

Бронзовый призёр чемпионатов Украины

1992, 1994/1995, 1995/1996

 

Футбольная деятельность

«Днепр-2» Днепропетровск	Тренер	07.1997 – 06.2005
«Днепр-3» Днепропетровск	Главный тренер	22.07.2001 – 10.04.2002
«Днепр-4» Днепропетровск	Тренер	2002
«Днепр-2» Днепропетровск	Главный тренер	07.2002 – 06.09.2002
«Днепр-2» Днепропетровск	Главный тренер	11.10.2002 – 03.11.2002
«Днепр» Днепр	Тренер молодёжного состава	07.2005 – 30.06.2016
«Днепр» Днепр	Тренер	01.07.2016 – 06.2018
ФШ «Драгойнш Сандиненсеш» Сандин	Тренер	07.2018 – 06.2019
СК «Днепр-1» Днепр	Тренер, главный тренер дубля	07.2019 – 24.06.2021
«Никополь» Никополь	Тренер	25.06.2021 – 09.12.2021
«ВПК-Агро» Шевченковка	Тренер	10.12.2021 – 24.02.2022

ВЛАДИМИР  БАГМУТ:

«НАЗОВИТЕ ФУТБОЛИСТА, КОТОРЫЙ БЫ НЕ ЛЮБИЛ ПИВО»

«Днепр-футбол» № 9 (10.2002)

Владимир Багмут — один из ставшего уже легендарным поколения днепропетровских чемпионов. Он был в «Днепре», когда ковались первые победы, и на их основе произрастали ростки следующих. По большому счёту, волею случая оказавшись в составе в «золотом» матче со «Спартаком», он уже не уступал места в основном составе команды-победительницы. Его карьере можно по-хорошему завидовать и нельзя не признавать заслуг этого футболиста-работяги, который на поле умел всё: отобрать, отдать, обыграть и забить. Теперь Владимир Николаевич передаёт опыт молодым игрокам «Днепра-2».

— Настраивались на тренерское продолжение футбольной жизни?

— В принципе, да. Хотелось начать с мальчишек, попробовать себя в роли детского тренера. Но так получилось, что после окончания карьеры меня оставили тренером в «Днепре», и я сразу стал работать помощником Грозного. А уже позже предложили работать в «Днепре-2». Главным был Федоренко, я ему помогал. Я готовил себя к тренерской работе, потому что понимал, что кроме футбола, я ни к чему другому отношения не имею.

— И когда появились первые мысли о смене амплуа? Не было какого-то знакового события?

— Я попал в серьёзную аварию, долго лечился, и после этого понял, что не смогу переносить уже такие большие нагрузки.

— Может, повлияло то, что в автокатастрофе погиб ваш друг Николай Кудрицкий?

— Может быть, это действительно тоже наложило отпечаток.

— Расскажите о вашей дружбе...

— С Колей у нас были самые лучшие отношения. Когда он только пришёл в «Днепр», у меня уже была квартира, и я взял его к себе — жили вместе. Мы были, как два брата. Даже первое время после своей свадьбы Коля с женой жили у меня. А потом, уехав в Израиль, Коля прилагал все усилия, чтобы и меня туда вытащить. Но я хотел быть с ним в одной команде, а так не получалось. Я же по характеру такой человек, что сам бы не смог.

Коля был, как говорят, «режимистый» парень. Примечательно, что он мог не в полную силу на тренировке работать, а затем в игре быть лучшим. Никогда не забуду, когда Колю первый раз вызвали в сборную. Как сейчас перед глазами: Коля проходит по флангу, а в штрафной из наших один Юран. И Коля делает точнейшую передачу Юрану, вокруг которого три или четыре соперника! А сколько мячей с его передач забил Эдик Сон?!

Мы втроём дружили: Коля, Эдик и я. Вместе собирались, выезжали на природу, ко мне на дачу.

— Как расслаблялись футболисты «Днепра»?

— «Каверзный» вопрос, конечно (улыбается). Могли пойти в ресторан посидеть, в кино, на концерт.

— Знаем, что в те времена Владимир Багмут пиво очень любил...

— А назовите мне футболиста, который бы не любил пиво. Кстати, в то время с пивом были сложности. Заезд на базу у нас был за 2 дня до игры, и приходилось покупать перед заездом трёхлитровую банку пива. Меня научили, что нужно бросить туда очищенную картошку, и закатать банку, как, скажем, огурцы. Ставил банку в холодильник, и после игры...

— Если проигрывали, банка открывалась?

— Это не зависело от исхода матча. Нужно было стресс снимать. Конечно, это не было каким-то правилом: после игры обязательно пить пиво. Но я очень переживал. После игры было тяжело засыпать: часов до двух ночи прокручивал перед глазами моменты. Я очень восприимчивый человек, долго переживаю неудачи.

— Наверное, тем, кто может сразу всё забыть, гораздо проще?

— Я всегда считал и считаю, что любой игрок должен каждую игру, каждую тренировку анализировать, разбирать свою игру, игру команды в целом.

— А как настраивались на игру?

— Это зависело от соперника и от позиции, где я должен был играть. Я играл и крайнего защитника, и крайнего полузащитника, и в середине — пожалуй, только в воротах не стоял. Играли мы однажды в Москве с «Торпедо», и я вышел на замену вместо Протасова нападающим. Но любимым местом было для меня «под нападающим».

— Были игры, после которых себя не в чем было упрекнуть?

— Пожалуй, нет. Всегда находишь какие-то моменты, в которых можно было сыграть по-другому. Наверное, нет таких людей, которые были бы довольны своей игрой. Моим кумиром был Круифф — очень нравился мне этот игрок. Нравился Платини, сейчас — Зидан. Это — идеальные полузащитники. У них будто глаза на затылке: принимают мяч, и знают, что у них сзади делается.

— В нашем футболе таких нет?

— Нет. В советское время был Кипиани, тот же Бессонов, Хорен Оганесян. Вся игра строится через опорного полузащитника и занимающего место под нападающими.

— Как в «Днепре» строилась игра? С кем лучше игралось на поле?

— Моё лучшее время, когда я начал именно понимать футбол, совершать продуманные действия, пришлось на 1988-89 годы, когда мы выиграли чемпионство, серебро, Кубок. Легко было с Кудрицким, Вадиком Тищенко, Антоном Шохом, Эдиком Соном, Женей Шаховым, Ваней Вишневским — да всех можно перечислять!

— А вы на поле играли или работали?

— Я могу привести слова, которые по сей день для меня являются девизом, и их я даже иногда ребятам говорю. Как-то раз после плохо проведенной игры нас собрал Емец и сказал: «Поймите правильно: болельщик может простить, если вы потеряете мяч, сделаете неточный пас, но он не простит, если вы будете стоять на поле». Я это запомнил на всю жизнь. Действительно, если у команды глаза не горят — это не команда.

— За счёт чего Емец сумел передать свои убеждения игрокам?

— Он, прежде всего, был психологом. Да, он мог после неудачной игры «напихать», поставить на место, но в то же время мог и расслабить парой «горбылей». Умел он настроить команду.

— Как команда готовилась к играм?

— Как и сейчас, у нас был за два дня до матча заезд на базу. Тренировка же накануне игры была несколько необычной, можно сказать, наполовину индивидуальной. Занимались, кто чем хотел: били по воротам, играли в «дыр-дыр», отрабатывали стандарты. Нас подводили, чтобы на следующий день выходили свежими и легкими.

— Что обычно служило причиной наказаний футболистов?

— Строго было насчет нарушений режима. У нас на базе было одно место, где мы собирались покурить. И однажды Емец нас поймал. Посчитал, сколько «бычков» было и вычислил наш штраф. А деньги эти собирались в ящик, и потом, когда мы летом выезжали в пансионат «Днепр» в Евпатории, эта сумма выдавалась молодым, которые отправлялись на рынок за фруктами для всей команды. Было дело, и я ездил за покупками.

— Когда старше стал, часто штрафовали?

— Став старше, прятаться научился (смеётся).

— Неужели настолько принципиально, курит футболист или нет? Ведь если он, несмотря на это, исправно делает своё дело, может, и не нужно запрещать?

— Да, я с этим согласен. Был же у нас и Штанге, который не запрещал ни курить, ни пить пиво. Он говорил: «Меня не волнует, пьёте вы или курите. Главный показатель — футбольное поле».

— А были в той вашей команде игроки, которые категорически не пили, не курили?

— Пожалуй, таких не было. Конечно, некоторые не курили, если выпивали, то только по большим праздникам.

— Кстати, знаем, что с курением непосредственно связана история вашего выхода на поле в знаменитом матче со «Спартаком» в ноябре 83-го...

— Ту игру из-за второй жёлтой пропускал Коля Павлов, и его могли заменить несколько футболистов. О том, что это буду я, узнал накануне игры. Мы сидели в «красном» уголке: кто телевизор смотрел, кто в домино играл. И заходит Владимир Александрович Емец с газетой в руке. «Послушайте, — говорит, — статью». Статья называлась «Курение вредно для здоровья». Он её прочитал, и после этого подходит ко мне Кузя (Виктор Кузнецов — А.П., В.Т.): «Что-то мне после этой статьи не по себе стало. Пойдём, покурим». А нам, чтобы попасть в нашу комнату, нужно было пройти мимо комнаты Емца, и он, видно, услышал шаги. В общем, зашёл он к нам и поймал. «Зайдите ко мне», — говорит. Начал говорить по игре и потом сказал мне: «Восик, готовься: завтра Родионов повозит рылом по асфальту!». Можете представить мои мысли! Значит, я в составе, значит, я играю! Полночи затем не спал, переживал. Кстати, тоже показательный момент с точки зрения психологии: я уже просто не мог сыграть плохо. И после игры в газете Емец даже выделил именно меня.

— А что Родионов? Возил вас?

— Да не было такого. Тогда нас, скорее, Гладилин «возил» — два забил.

— Стадион тогда украшала надпись «Приветствуем «Спартак» и «Днепр» — призёров чемпионата СССР». Для «Днепра» и серебряные медали были бы огромным успехом...

— Мы в тот день просто не могли сыграть плохо. Когда ещё ехали на игру, видели, что в городе творится нечто невообразимое, не говоря уже о самих трибунах «Метеора»! Когда я увидел, сколько зрителей сидит на стадионе, пришла даже уверенность, что не должны мы проиграть. Когда же счёт стал 2:2, можно было услышать, как пролетает муха — на стадионе стояла гробовая тишина. И как она взорвалась, когда мы забили третий гол! После четвёртого же стало понятно, что победа будет за нами. «Спартак» приехал после победы над «Астон Виллой». Может, это сыграло с ними злую шутку: думали, что с нами проблем у них не будет.

— Как проходил тот, чемпионский, день?

— Была обычная подготовка — как к обычной игре чемпионата. Приходило много телеграмм, многие болельщики звонили. Такой шанс редко выпадает: всё-таки мы были командой с периферии. Ставка делалась, в основном, на наш настрой. На установке нас ориентировали на борьбу за каждый мяч на каждом участке поля. «Спартак» «стенками» мог обыграть любую команду, поэтому со своим игроком нужно было играть до конца, ни в коем случае не давать ему оторваться.

— Можно сказать, что удачная игра в «золотом» матче сделала вас игроком основного состава?

— В какой-то степени, может и так. Затем я действительно стал стабильно попадать в состав. Но больше всего меня радовало то, что мы доказали неслучайность успеха, став дважды подряд «бронзовыми». 86-й год вышел, правда, провальным. Наверное, расслабились, многие почувствовали, что стали великими. После первого круга мы шли в тройке, а вот второй полностью провалили.

— Почему не заиграл Гаврилов?

— С моей точки зрения, Юра Гаврилов — великий футболист. Просто он не подошёл нам по стилю игры. Он любил короткий пас, «стенки» — «спартаковский» футбол. У нас же был значительно более силовой футбол. За полем Юра — душа компании. И Емец его любил.

— Не будем спрашивать, почему произошёл конфликт игроков и тренера — об этом уже сказано много. Мы поняли, что Емец оставил большой след в вашей жизни...

— Да. Емец остался для меня, скажем так, воспитателем. Он дал мне хорошую жизненную школу. Однажды даже отправил меня в наказание в Никополь. Я пробыл там уже какое-то время, как раздался звонок Владимира Александровича, который без приветствия спросил: «Сынок, ты хочешь в футбол играть?» Ответ, конечно, был положительным. «Тогда собирай вещи и возвращайся в «Днепр», — услышал я следующую фразу. Емец мог перевоспитывать людей.

— Как Емец обратил на вас внимание?

— Я играл в днепродзержинском «Металлурге». Выполнял на поле большой объем работы. При этом не сказал бы, что у меня была особая техника. Но я, как для крайнего полузащитника, много забивал. На игры несколько раз приезжал Колтун, и именно он порекомендовал меня. Кстати, тогда, хоть и был мне уже 21 год, уверенности, что заиграю в «Днепре», не было. И я попросил тренера «Металлурга» Алексея Расторгуева, чтобы он, когда за мной приедут из Днепропетровска, сказал, что я заболел. А сам спрятался. Один раз это получилось, во второй же — не прошло. Сказали, что или я буду в Днепропетровске, или не буду нигде.

— Какая из еврокубковых игр более всего запомнилась?

— Наверное, все ребята выделят матч с «Бордо». Это было незабываемо! Особенно игра во Франции. Когда мы вышли попробовать поле, я был поражён. Дело вот в чём. Перед матчем там бегали мальчики и раздавали болельщикам зажигалки. Думал, что это просто сувенир: там ещё надпись была «Бордо» — «Днепр». А как оказалось позже, всё не так просто. Когда французы выходили на разминку, все эти зажигалки загорелись — стадион стал похож на храм. И дальше стадион загорался, когда объявляли состав и при каждом опасном моменте, создаваемом «Бордо». И ещё понравилось вот что. На общем ужине после игры Тигана, который был там единственным из футболистов, немного посидев со своими руководителями, позвал переводчика и подсел к нам. Интересно было пообщаться — мы узнали много про их структуру футбола.

— И какое же отличие от нашего футбола поразило вас больше всего?

— Отношение к футболу. Игроков не волновали бытовые проблемы — думали только о футболе. Конечно, удивило, что перед матчами команды собираются только в день игры: приезжают на обед, отдыхают — и на игру.

— Как вам кажется, наша схема подготовки с двухдневным заездом объясняется недоверием к футболистам, тем, что игроки действительно не могут себя сдерживать, или чем-то ещё?

— Это связано с нашим менталитетом. Если бы нас собирали в день игры, не думаю, чтобы ребята приезжали подготовленными. Профессионалы появились у нас только сейчас. Я смотрю на своих ребят: они действительно готовятся к играм, режимят... Приведу такой пример. Это было при Штанге, который иногда сам покупал нам после игры пиво. Но при этом просил, прежде чем выпить пиво, съесть хотя бы бутерброд, чтобы не развезло сразу. Но он не о том беспокоился. С его точки зрения, всё должно было ограничиться бутылкой-двумя, а у нас же всё превращалось в обычную попойку — по 5-10 бутылок.

— Может, профессионализм тех же французов просто имел под собой мощную финансовую базу?

— Да-да, я согласен с этим. Уже не помню, как было, когда мы с «Бордо» играли, но когда встречались с «Бенфикой», получили по $18 суточных.

— Команду в загранпоездках сопровождали «люди из органов»?

— Конечно. Были представители КГБ. Помню, после победы в чемпионате-83 поехали мы в Марокко. На ужине тренеры задержались, и старшие ребята — Устимчик, Погорелов, Павлов — попросились выйти на улицу. Но последовала команда остаться. Потом, правда, нам разрешили выйти, но сказали далеко не расходиться.

— Какая страна произвела наилучшее впечатление?

— Больше всего понравились две поездки (уже при Кучеревском) в Америку. Складывалось впечатление, что там люди живут сами по себе. У человека есть работа, он получает за неё деньги — и нормально живёт. Я удивлялся, когда проезжал мимо какого-нибудь киоска и видел, как работающий там приезжает на своей машине. Много встреч там было с нашими иммигрантами. Мы после тренировки приезжали в гостиницу, и нас по 2-3 человека «выдёргивали». Я ездил с Колей Кудрицким к одной украинской семье. Им было очень интересно, какая у нас здесь жизнь. Был даже случай, когда я в Америке встретил свою землячку из Днепродзержинска. Проводили мы там тренировки с детьми — тоже интересно очень было.

— Было в вашей карьере такое дело, как поездка в Финляндию. Почему там не получилось?

— Первый раз я поехал вместе с Антоном Шохом в Рованиеми, но там нужен был нападающий. Потом меня переправили в другой город, где была команда второго дивизиона. Тогда же туда приехал Саша Сорокалет, и получилось, что со мной они захотели подписать контракт, а с ним — нет. По тем временам мне предлагали хорошие условия. Меня с поезда сразу повезли на турнир четырёх команд, где я сыграл обе игры, забил 2 гола и был признан лучшим игроком. Но в итоге, я не захотел оставаться один.

— Сейчас жалеете?

— Нет, не жалею. Может, если бы был в команде вместе с Шохом или Сорокалетом, остался бы.

— Уходили вы из «Днепра» и ещё раз. Теперь — в запорожское «Торпедо», и уже на год...

— Это было при Коле Павлове, и, честно скажу, никто меня из команды не выгонял. Просто сам почувствовал, что стабильного места в составе у меня не будет. Я зашёл к Николаю Петровичу поговорить по душам, и он прямо сказал, что места в составе не гарантирует, но я многими годами игры за команду заслужил остаться. Но мне тогда хотелось ещё поиграть. Конечно, поспешил я с «Торпедо». Был ещё вариант с запорожским «Металлургом», но было поздно. Тот год я потерял.

— Почувствовали падение уровня футбола с распадом Союза?

— Конечно. Сколько бы сейчас ни говорили о росте украинского футбола, который, безусловно, есть, дело в том, что рост этот происходит за счёт иностранцев. Чемпионат Союза и нынешний чемпионат Союза — небо и земля. Были выше скорости, исполнительское мастерство. Во всей Украине мы не можем найти плеймейкера.

— Среди ваших нынешних подопечных есть ребята с задатками?

— Не буду называть фамилии, просто скажу, что есть 3-4 футболиста. Один вообще при серьёзном отношении и работе может вырасти в очень хорошего мастера.

— А на какие черты игроков вы как тренер в первую очередь обращаете внимание?

— Первое — это техническое оснащение футболиста, как он работает с мячом, на дриблинг, умение отдать передачу. Это в молодом возрасте, считаю, самое главное. Расскажу в этом плане о себе. Мне повезло с тренером — со мной работал ныне покойный Иван Михайлович Ерохин. Мы у него начинали вместе с Геной Литовченко. Именно он давал нам техническое оснащение. Да, может, физической подготовке уделялось меньшее внимание, но зато техникой мы занимались от и до. По полчаса стояли и просто били: «щекой», с подъёма... Иван Михайлович нам всему этому учил. Гена Литовченко в 12-13 лет не шёл играть с нами в квадрат перед тренировкой, а стоял и бил по воротам. Какой у него был суперпоставленный удар, думаю, вы помните.

Александр ПЕТРОВ,

Вадим ТАХТЕРИН.